Адаптация: Часть I

Первые десять дней показались мне адом. Я никогда не слышала, чтобы дети ТАК кричали. Никогда не видела, чтобы дети ТАК бились головой о стены и пол или ТАК били и щипали самих себя во время истерик. Лёша нечеловечески орал ночью, ненадолго затихая только в те моменты, когда я лежала прямо на полу рядом с его манежем и говорила-говорила-говорила (совершенно ни о чем, главное, чтобы говорила). Каждое утро Лёша просыпался в ужасном настроении, мы практически никогда не видели его улыбающимся. Лёшу невозможно было мыть -- он ужасно боялся воды. Лёша не давал менять подгузники и боролся так, словно это был вопрос жизни или смерти. Ещё Лёша не выводился из кухни и жутко истерил, если ему не давали еду. А есть он мог все время -- прямо с утра и прямо до ночи.

Каждый новый день приносил капельку позитива. Сначала Лёша стал залазить вслед за братиком в ванну и потихоньку научился радоваться купаниям. Потом он стал все спокойней и спокойней переносить переодевания. Потом мы услышали, как Лёша поет. И все чаще и чаще на его лице стала мелькать улыбка. Еда перестала быть ужасной проблемой. Лёшины щечки и бока стали заметно округляться. Он стал реже и реже биться головой о стены и пол. И во время не таких частых теперь истерик уже почти не бъет себя.

Самое удивительное для меня то, НАСКОЛЬКО ожил Лёша за такое короткое, казалось бы, время. Только сейчас я начинаю до конца понимать, что значит для ребенка жизнь не в семье, и НАСКОЛЬКО важно ее иметь.